Личная история еврея Карла Маркса и марксизм являются неотъ– емлемой частью достижений еврейского народа и неотъемлемой частью его истории. Марксизм Маркса появился не на пустом месте и не с нуля. Идеи свободы и равенства в человечестве имеют давнюю историю. И чтобы понять хорошо Маркса и других евреев, а именно они с середины XIX века и до наших дней чаще других размахивают этими лозунгами – необходимо заглянуть в эту историю.
Чтобы понять актуальность этой темы и сегодня, после крушения марксизма в России, стоит глянуть на современное руководство различ– ных диссидентских, правозащитных организаций и фондов борющихся за свободу граждан. Ситуация доходит до комической и даже подвергается самокритике евреями. Вот, например, что можно прочитать в современной российской еженедельной газете Российского Еврейского Конгресса “Еврейские новости” № 26 (098) (июль 2004 г.):
“В то же время всяческие антифашистские комитеты и организации, состоящие сплошь из Хаймовичей, Рабиновичей и Певзнеров, не вызывают ничего, кроме усмешки. Уж если в таких городах, как Москва, Питер, Саратов не найти десяток интеллигентных людей с фамилиями Иванов, Петров, Сидоров, которые не побоятся громко высказаться против захлестнувшей страну ксенофобии и антисемитизма, это уже диагноз стране и обществу”, – с иронией и горечью сетует член президиума Ваада России и главный редактор еврейской газеты “Ами” Яков Цукерман.
В триаде: свобода, братство, равенство с “братьями” – масонами мы немного разобрались в предыдущей книге, осталось разобраться со свободой и равенством. Кроме актуальности, глубокое понимание темы свободы и равенства очень важно для мировоззрения даже мало-мальски думающего человека.
Можно сказать устами немецкого философа А. Шопенгауэра, что брошенный камень в своём “свободном” полёте чувствует себя потрясающе свободным. И на этом тему закрыть; эта грустная ирония прекрасно передаёт весь смысл темы. Но ведь интересно взглянуть на эксперименты человечества с этой свободой и полученный в результате опыт.
Начнём с грустной фиксации фактов – человек с момента своего рождения и с момента вообще появления человечества был несвободен, – угнетён, угнетён и зависим от внешних погодных условий, и необходимости искать себе убежище или строить свой дом; от своих родителей, от необходимости добывать себе пищу, от необходимости заботиться о своих детях; от других человеков, которые могли ворваться с оружием, забрать все запасы пищи, одежды, сжечь дома и угнать всех в рабство, чтобы быть самим немного свободнее от бытовых дел; от своих же соплеменников, которые могли обидеть, ударить, приказать, заставить, обделить, переманить, забрать любимую женщину и т.д.
Одновременно со всем этим – как протест, как противовес, как некое моральное утешение были созданы мечты. Мечты о свободе вообще и о свободе от конкретных угнетений-зависимостей-несвобод: о манне небесной, о скатерти самобранке, о чудо-оружии и чудо-богатырях, о ковре-самолете, золотой рыбке и т.д. Мечта-утопия-идея восстала, противостала против реальной действительности, против реального положения вещей. И такое положение вещей, и противостояние длилось тысячелетиями. Можно смело сказать, что идея-мечта о некой глобаль– ной всеобъемлющей свободе или о каких-то её меньших разновидностях передавалась не только веками из поколения в поколение в сказаниях, мифах, легендах, сказках, но и в генетике.
В свободные минуты человек мог помечтать о свободе, пофантазировать – эта деятельность его сознания сильно компенсировала осознание суровой реальности и страдания самого сознания-психики. Как бы сознание само себя утешало, находило компенсацию. С развитием человечества точно такую же роль стала играть религия в её самом примитивном виде. Религия говорила – да, есть неравенство, есть сильные и слабые, есть бедные и богатые, но, во-первых, – так задумано Богом – кому-то он дал больше, а кому-то меньше; во-вторых, – все равны перед Богом; в-третьих, – Бог кому больше дал, того и может и наказать больше, а быть праведником может и бедный, поэтому он в загробном или небесном царстве может жить лучше, чем сегодняшние сильные и богатые.
Религия была в этом плане сильным компенсатором угнетения, несвободы, несправедливости, была классной примочкой на сознание и в этом ракурсе, бесспорно, была пресловутым “опиумом для народа”. Причём в отличие от просто мечты-утопии, в варианте религии сознание человека также само себя утешало, компенсировало свои страдания, но на этот раз оно не было чистым плодом-выдумкой каждого конкретного сознания, а было создано как идея-модель-схема более умными сороди– чами и навязана как глобальность, всеобщность. Как бы все многочис– ленные и различные мечты людей были централизованы, организованы, им придали единое направление.
В двадцатом веке ровно также за людей станут мечтать и подменят религию технологи Голливуда, различные пиарщики и технологи, и по сей день успешно внушающие людям нужное их хозяевам, управляющие людьми, их поведением. Угнетение, несвобода и зависимость между че– ловеком и внешней средой – внешним Миром было из-за потрясающей неравности между ними в объёмах, масштабах, силах и т.д., то есть из-за разности-различия-неравенства.
Разница между людьми, народами и государствами была менее потрясающая в сравнении с предыдущей, но она также являлась един– ственной причиной взаимного угнетения: войн, порабощения, диктата своих условий, несправедливости и т.д. Это бесспорно и очевидно – дос– таточно посмотреть, как сейчас ведёт себя страна под названием США: давит, кого хочет, любыми методами – от влияния-давления через меж– дународные финансовые организации до прямой самовольной бомбёжки и ракетных ударов. Увы, – то, что США ведёт себя свободно агрессивно, по-хамски и нагло – это объективно, закономерно и бесполезны здесь все международные постановления и законы. Здесь проявляется-действует тот же закон неравенства или сильного, который действует в армейской дедовщине или в коллективах заключённых в местах лишения свободы. Поэтому и методы противодействия должны быть совершенно отличные от пустых словесных осуждений.
Так как нет абсолютной свободы – значит всегда есть некая форма несвободы-зависимости. Весь вопрос упирается в соотношение свободы и несвободы, а также в формы выражения несвободы. Как правило, мы имеем две крайности, как верно заметил Шопенгауэр, – с одной стороны крайний диктат, тирания, насилие, централизация, а с другой – разрушительная де– мократия, доходящая до анархии, до саморазвала общества и государства. Между двумя этими крайностями и колеблется маятник жизни.
Свобода всегда ассоциировалась со справедливостью, а несвобода с несправедливостью, а справедливость всегда ассоциируется с равенством во всём. В этом последнем пункте и происходит неизбежное нарушение мирового закона “различия-разности-неравности” всего существующего. Все восстания и революции всегда провозглашали одни и те же лозунги о равенстве и справедливости. Взгляните на восстания Спартака, Пугачёва, Мюнцера и многие другие – вы обнаружите одни и те же основные лозунги. Вот, например, знаменитый лозунг-идея многих французских революций – “Свобода, равенство, братство!”. Ещё за пять веков до нашей эры в Греции “справедливые” эфесцы изгнали друга Гераклита – Гермодора говоря:
“Да не будет никто среди нас наилучшим, а если есть такой, то пусть будет в другом месте и у других”.
Причём рассматриваемый вопрос – не пустая софистика, а суровая реальность. Например, если понимаем “лучший” как более умный и образованный, то здесь поучителен эксперимент марксистов в России, – они не только после захвата власти избавились от лучших в обществе, но и объявили лучшими не самую лучшую в вопросе интеллекта часть общества – пролетариев, придали им функцию гегемона и диктатора. Лучших допускали только до изобретения оружия и спутников, и то в аспекте военном. Остальных же старались придавить своим ногтем посильнее, в то время как в остальных странах лучшие были при деле и стимулировались. В результате пришлось в России покупать все им– портное от утюгов до автомашин – и проиграть в мировой конкуренции. Кроме того, оказалось, что многие гражданские разработки являются толчком и для многих военных, в результате опять пришлось проиграть и в этой области.
В большинстве случаев в истории человечества равенство восприни– малось как отсутствие иерархии в структуре общества, как социальное равенство, под которым подразумевалось равенство функциональное в обществе, по отношению к власти, и равенство материальное, равное распределение еды и даже женщин. Например, утопический лозунг ра– венства сторонников Яна Гуса (1369–1415 гг.) звучал так:
“Все должны быть друг другу братья и никто не должен быть подданным другого”.
Немало внимания этой теме уделил в своих книгах наш прекрасный мыслитель, математик И. Р. Шафаревич. Почерпнём из его книги несколько ярких исторических фактов.
Ириней Лионский и Климент Александрийский описывают гностическую секту карпократиан, возникшую в Александрии во II веке после Р. Х. Идеологом секты был Карпократ и его сын Эпифан. Вот ключевые “мудрости” Эпифана о справедливости и о главных принципах жизни общины.
“Итак, Бог всё сделал для человека общим, на началах общности сводит мужчину и женщину; таким образом связывает все живые существа; в этом он проявил справедливость, требующую общности в сочетании с равенством. А родившиеся таким образом отрицают общность, которая создала их, они говорят “кто уводит одну жену, пусть владеет ею”, а ведь они могут сообща владеть всеми как это видно у прочих животных”. И таким образом опустились к животному уровню.
То есть под равенством эти христиане понимали возможность иметь общих жён или – любую которую захотят. Шафаревич:
“Манихейского происхождения было и движение Маздака, распространившееся в конце V в. и начале VI в. в Персии. Маздак учил, что противоречия, гнев и насилие возникают из-за женщин и материальных благ… Движение охватило всю страну, и одно время его сторону принял и царь Кавад Первый. Другой историк, Табари, пишет: “и часто человек не знал своего сына, ни сын – отца, и никто не имел достаточно, чтобы жить обеспеченной жизнью”. В возникшей смуте маздакиты были побеждены”.
Движение христиан – катаров (катары значит по-гречески – чистые) охватило Западную и Центральную Европу в XI–XIII веках нашей эры. Наибольшую популярность это движение приобрело во Франции. Самые знаменитые идеологи – монах и аббат Иохим из Флори и магистр теологии из Парижа – Амальрих де Бена, которые жили в конце XII века. Идеологическая основа этих недоучек была из Нового Завета – “Там, где Дух Господень, там и свобода”. Отсюда они себя называли – “свободные духом”.
Три основных постулата этих “умников” – “Бог это всё”, “Всё едино, ибо всё, что есть, есть Бог”, “Кто следует закону любви, тот выше греха”. И они стремились через экстаз добиться тождества с Богом.
Проповедовали отказ от собственности и семьи – всё общее, включая жён.
Шафаревич:
“Так, “свободный дух” – царь и властитель всего сущего. Ему принадлежит всё, и он может всем распоряжаться по своему усмотрению, а кто ему в этом воспрепятствует, того он может убить, будь это хоть сам император. Ничто, совершенное плотью такого человека, не может ни уменьшить, ни увеличить его божественности… Близость с любой женщиной, хотя бы сестрой или матерью, не может загрязнить его и лишь увеличит её святость. Многочисленные источники (Иоганн Герзон из Иль де Франс, 1423; Вильгельм Прокуратор из Кельна, 1325; цистерианский аббат монастыря близ Клагенфурта, 1326; и другие) сообщают о ритуалах секты, включавших беспорядочное соединение полов. В Италии эти “мессы” называли “барилотто”, в Германии сообщается о специально для этого предназначенных убежищах “парадизах” (бесплатные публичные дома)”.
То же проповедовали и христиане, называвшие себя – “апостольские братья”. Тот же социализм: общность имущества и жён. Необходимо отметить, что у этих демократов, сторонников максимальной свободы и справедливости, общности жён и имущества проявлялась необычайна жестокость и свирепость по отношению к другим. То есть обнаруживалось стремление максимально лишить свободы других или их убить. И смысловое основание этого понятно – раз всё общее, то нет смысла работать, а на что тогда жить, если нет труда и его плодов? – Разбоем и грабежом.
Самым знаменитым вождём “апостольских братьев” был Дольчино. Шафаревич:
“Наконец, в 1304 г. была сделана попытка претворить эти учения в жизнь. Набрав около 5000 членов секты, Дольчино с этой армией укрепился в гористом районе на севере Италии, грабя окружающие города, деревни и уничтожая церкви и монастыри. Вскоре все окрест– ные области были охвачены паникой. Вся окрестность на десятки миль была разграблена и сожжена. Три года продолжалась война, пока лагерь Дольчино не был взят приступом, а сам он казнён”.
То же наблюдалось и в движении других христиан-таборитов в XV веке в Чехии после сожжения Яна Гуса, опять – всё общее: имущество и жёны.
“В Городище или Таборе нет ничего моего или твоего, а все вместе одинаково пользуются: у всех всё должно быть общим, и никто не должен ничего иметь отдельно, тот, кто имеет отдельно, тот грешит”.
Все крестьяне, не присоединившиеся к таборитам, “сами вместе со своим имуществом должны быть уничтожены”. Тот же свободный дух – “ничего не делать, деревья ломать, а дома, церкви и монастыри разрушать” – “чистый” сатанизм. Наибольшим “божественным духом” отличалась одна из ответвлений таборитов – секта адамитов под пред– водительством Беггарда (выходец из Бельгии) – “Они убивали всех подряд, по ночам сжигали села, города, и людей, ссылаясь на то, что в Библии сказано: “В полночь раздался крик”. Так в городе Прчице они “перебили всех людей – молодых и старых, а городок сожгли”. Имущество убиенных, конечно, прихватили с собой.
Император и Папа Римский призвали к крестовому походу против таборитов, но те не только разбили крестоносцев, но и перенесли войну в соседние страны. Их набеги назывались в гуситской традиции “Пре– красные походы”. Некоторые страны они опустошали, унося с собой добычу… В одной песне того времени говорится: “Мейсен и Саксония погублены, Силезия и Лужицы в развалинах, Бавария превращена в пустыню, Австрия разорена, Моравия истощена, Богемия перевёрнута вверх дном”. То же самое движение Шторха в XVI веке в Германии, пункты учения которого призывают:
Томас Мюнцер, провозгласивший: “Нашим главным исповеданием было – все будет общим!”, захватил власть в 1525 году в городе Мюльхаузене. “Написанная в то время “История Томаса Мюнцера” (её автором долгое время считали Меланхотона) так описывает положение в городе:
“…Он (Мюнцер) учил также, что вся собственность должна быть общей, как написано в Деяниях Апостолов, что они сделали всё общим. Этим он так настроил народ, что никто не хотел работать, но если кто имел нужду в еде или одежде, то шёл к богатому и требовал это по Христову праву, ибо Христос велел делиться с нуждающимися. А кто не давал охотой, у того отнимали силой…” (И. Ш.).
Вообще, история человечества с понятием “свобода” – это какая-то трагикомедия и издевательство над понятием. Им стараются восполь– зоваться глупцы или крайние ловкачи.
В 1534–1535 году два авантюриста-апостола из Голландии Маттис и Бокельзон захватили город Мюнстер. Ввели обычный, нам хорошо знакомый социализм и всё повторилось. Вот одна картинка этого исторического факта – Шафаревич:
“Почти каждый день происходили казни: например, 3 июня 1535 года казнили 52 человека, 5-го – 3 человека, 6-го и 7-го по 18 человек и т.д. Казнят то строптивых жён, то женщину, осуждающую новые порядки. Одна женщина не захотела стать женой царя (Бокельзона), несмотря на его неоднократные предложения. Тогда он сам отрубил ей голову на площади, а другие жёны пели “Слава Богу Всевышнему”.
А что сделали революционеры в “великую” французскую революцию в начале XIX века? – Они первым делом создали гильотину и общественные склады зерна, и организовали справедливое равное распределение хлеба. После чего начался голод, затем пришлось посылать в деревни за хлебом отряды вооружённых людей – продотряды и т.д., – ситуация до боли нам знакомая…
Однако восстания и революции проходили и закон различия-не– равенства этого Мира, Космоса, Вселенной неумолимо срабатывал – быстро воцарялось неравенство, выстраивалась иерархия неравностей. Говоря о равенстве, свободе и справедливости, стоит обратить внимание на очень интересный и закономерный факт – там, где в истории наблюдались славные моменты свободы, демократии и благополучия, там обязательно была и крайняя противоположность – рабство, за счёт которого всё достигалось. Например, возьмите расцвет царств Египта, Шумер или Ассирии, или возьмите знаменитых свободных и “демократичных” греков. А для самых демократичных стран Европы XVIII и XIX (прошлого) веков – Англии, Голландии и Франции торговля рабами была одним из самых прибыльных дел, в то время как отсталая, нецивилизованная и недемократическая Россия в это время даже такой мысли не допускала.
А Англия ещё в начале прошлого века воевала с Испанией за рын– ки сбыта рабов. А на чьём труде поднималась пресловутая свободная и демократическая Америка? А за счёт чего сегодня держится бла– гополучие современных демократических стран западной Европы и США? Возьмите любой солидный экономический журнал Лондона или Нью-Йорка – и обратите внимание на характер финансовых по– токов. Вы обязательно увидите, что финансовые потоки из неразвитых стран в развитые намного превосходят инвестиционные потоки. То есть благополучие в развитых странах поддерживается во многом за счёт обирания-эксплуатации природных и людских ресурсов третьих стран, а не исключительно из-за высокой производительности труда в этих странах, как это обычно рекламируют. Странам, из которых выса– сывают капиталы, не дают умышленно набрать экономического запаса, “жира” – для самостоятельного роста, вообще для самостоятельности. Поэтому десяткам таких богатых стран – как Бразилия, Аргентина, Венесуэла и пр. – никогда не светит быть развитыми и жить в благополучии и достатке при существующей мировой системе. Они строили капитализм долгое время и будут дальше строить его ещё дольше. В этих странах развитые страны любыми, даже самыми крайними средствами, будут поддерживать “демократию” – иначе они будут иметь крупные проблемы внутри собственных стран, ибо не смогут выплачивать высокие зарплаты и знаменитые социальные пособия, размеры которых являются не адекватными труду.
Возможно, читатель обратил внимание, что рассматриваемые нами, благодаря Шафаревичу, эксперименты человечества со свободой были представлены в хронологическом порядке. И эта эстафета далее перешла к Франции.